— Хорошо, — медленно наклонил голову немец. — Я готов вам помочь в этом. Но взамен я хотел бы…
Я усмехнулся. Один выстрел из четырнадцатидюймовки практическим снарядом обходился мне в двести тридцать рублей. Соответственно, полный залп всей башни — в семьсот. Что, конечно, было куда меньше, чем если стрелять боевыми, где один-единственный снаряд стоил дороже, чем полный трехорудийный залп установки практическими снарядами, но и это было немало. А вся программа испытаний, с учетом замены лейнеров и транспортных расходов, встала мне почти в миллион рублей. Хотя эта сумма включала и побочные расходы — на разработку и постройку специальных восьмиосных сочленных вагонов-транспортеров стволов для перевозки по железным дорогам грузов весом до ста пятидесяти тонн. Такие вагоны я потом собирался использовать для поставок комплектов установок в любые точки страны. Так что часть затрат себя несомненно окупит. Но все равно я был, вероятно, единственным человеком в стране, способным потратить такие деньги на испытание и доводку до ума системы вооружения. Да и в мире таковых было раз-два и обчелся — Крупп, Армстронг… может, кто-то из американцев, и всё. Французы, например, потянуть такую сумму уже были не способны.
— Текущие запасы, ваше высочество, в общем, имеются в достаточном объеме. С мобилизационными гораздо хуже. Винтовками мы обеспечены на шестимиллионную армию, с учетом, как вы и требовали, десятипроцентного резерва. По всему остальному — сильный недостаток. Восьмидесятисемимиллиметровых полевых орудий имеется на корпуса первой очереди — в полном объеме, на корпуса второй очереди — на две трети от положенного, на корпуса третьей очереди запасов нет. Стосемимиллиметровых гаубиц, к сожалению…
Хорошими темпами росло производство автомобилей, оптики, медицинского оборудования, лекарств. Активно развивался и кинематографический проект. Мои надежды на создание около Одессы русского варианта Голливуда, благодаря стараниям господина Ханжонкова, воплотились в жизнь, и теперь в курортном местечке Ак-Мечеть работало уже девять студий, выдававших в год по полсотни картин. Но расходы на их создание были не слишком велики. Поскольку мое обещание выкладывать по десять тысяч рублей за каждую фильму, отвечавшую моим требованиям, делало меня соинвестором, возврат вложенных средств оказался немаленьким. Вместо сотен тысяч планируемых потерь я на второй год осуществления кинематографического проекта почти вышел в ноль. Более того, рост производства кинопроекторной аппаратуры и работа Одесской кинематографической школы позволили нам путем предложения более льготных условий на подготовку специалистов и покупку аппаратуры осторожно влезть на кинопрокатный рынок Австро-Венгрии и Османской империи и начать перехватывать аудиторию у, так сказать, западного производителя. Местные барышни томно вздыхали, видя на экране не только галантных французов или чопорных англичан, но и лихих русских казаков, бравых русских гренадер, отважных русских летчиков и полярников. А у их кавалеров загорались глаза, когда они смотрели на русские машины, русские тракторы, величественные многоглавые соборы, русские ледоколы, прорывающиеся сквозь полярную ночь, золотые прииски и плотины возводимых электростанций.
Проводив друзей, я некоторое время сидел у камина и думал о том, что уже успел сделать в этом времени. Не так уж и мало, если разобраться. Одно только то, что официальная статистика выдала за прошлый год цифру в четыреста девяносто грамотных на тысячу населения, уже оправдывало мое пребывание здесь. Причем по русскому населению (вернее, по тем, кто считал русский язык родным и предпочитал общаться именно на нем, вне зависимости от формальной принадлежности к какой-либо национальности) этот показатель был еще выше. Общеимперские цифры тянули вниз Средняя Азия и Кавказ. Ранее к ним еще присоединялась Сибирь, в которую, вследствие малочисленности населения, автоматом включался и Дальний Восток, но за последние два года структура населения и там, и там из-за прибытия значительного числа переселенцев существенно изменилась. Чему, кстати, очень поспособствовали засуха и голод нынешнего года, охватившие Поволжье и южные губернии. Переселенцы, уже «распробовавшие» школы дома, добравшись до места, довольно быстро начали заваливать Столыпина прошениями об открытии оных. И Петр Аркадьевич активно способствовал этому. Поэтому цифры по Сибири и включенному в нее Дальнему Востоку сейчас, благодаря неустанной деятельности Столыпина, почти сравнялись с общеимперскими. Хотя от центральных губерний пока еще отставали.