Вечером Тони пригласил к себе дон Марко. Когда парень, изрядно осунувшийся и похудевший, оттого что после работы приходилось бежать в почти не двигавшуюся очередь к конторе Германо-американского общества промышленности и судостроения, чтобы сменить там жену с младенцем, провести «на посту» всю ночь, а затем снова идти на работу, вошел в знакомую пиццерию, на улице уже стемнело. О приглашении ему сообщила Мария, которая, как и многие другие женщины своим мужьям, принесла ему поесть. И Тони договорился с соседями, что они «подержат его очередь», пока он сбегает к дону. Дон был личностью известной, поэтому даже старая скандалистка Кабирия Нестроне на этот раз промолчала.
На самом деле этот вид борьбы существовал давно. Испокон веку шла про казачьих пластунов слава, что беспримерно ловки они в своих поисках и способны под носом у вражеских солдат так скрутить «языка», что он не то что сопротивляться, а и пикнуть не сможет. Но только около десяти лет назад нашелся человек, который собрал все эти ухватки, систематизировал их, объединил в группы приемов, записал за старыми казаками, как они учат молодежь, — и в итоге разработал правила состязаний. Кто этот человек, здесь не знали. Ходили слухи, что он служит в Четвертой роте Гвардейского флотского экипажа, под рукой дяди императора, генерал-адмирала и нынешнего военного министра, но этим слухам никто не верил. Потому что все здесь были убеждены, что ничего хорошего из самодурьей головы великого князя Алексея Александровича изойти не может. Это ж надо, чего он творит с армией! И с какой? С армией-победительницей! Да еще никогда русские не громили врага с таким соотношением своих и чужих потерь. Последняя турецкая война обошлась куда дороже — ой сколько народу полегло… А тут — тьфу! И вот на тебе, такая напасть. Сокращение. Переформирование. Реформы.
Ханжонков выступал долго и жарко, но я его не перебивал. Многое из того, что он говорил и что сегодня звучало откровением, я прекрасно понимал, ибо в моем времени это были уже совершенно очевидные вещи (ну кто будет спорить с тем, что кино — это искусство?). Многое казалось наивными мечтаниями, которые не имеют никакого отношения к действительности. Но я молча слушал его. До того момента, пока Александр Алексеевич не выдохся.
Вот и получалось так, что эти земли, которые все уже давно именовали Княжьей вотчиной, жили несколько иначе, чем вся страна, — богаче, сытнее, спокойнее. И все оттого что великий князь вел себя не как обычный владелец заводов, газет, пароходов, а именно как… князь, то есть властитель земель, заботящийся о людях под его рукой, стремящийся к тому, чтобы их надежды и чаяния на будущее имели шансы воплотиться в жизнь, а само это будущее было бы защищено от набегов врагов и происков недругов. Чтобы строились дома и умножались земли. Чтобы возносились к небесам маковки храмов, а сильные мужские руки подбрасывали в небо смеющихся детей. И люди, даже не умея сформулировать это, ощущали всё так, что, выезжая куда-нибудь из города — родных проведать или могилам предков поклониться, — гордо говорили про себя: «Мы — княжьи!»
Более того, отделения Германо-американского общества промышленности и судостроения начали открываться и в Европе. Причем, если в САСШ как основной персонал, так и охрана набирались из немцев-иммигрантов, что подчеркивало ее связи с наиболее бурно развивающейся европейской экономикой (примеров тому было много — скажем, немецкие пароходы давно уже считались фаворитами в борьбе за «Голубую ленту Атлантики»), то в Европе подчеркивались именно американские корни. То есть конторский персонал и охрану (хотя бы в центральных конторах) составили американцы, правда, ведущие происхождение из той страны, где открывались конторы. Например, в Германии работали эмигранты-немцы или их потомки, еще не забывшие язык предков, во Франции — американцы из французских эмигрантских семей, в Италии — из итальянских, причем по большей части не потомки, а эмигранты в первом поколении. Лишь в Австрии, Турции и Болгарии преобладал персонал, ассоциировавшийся с Германией.
К тому же резкие колебания американского фондового рынка вследствие этой аферы позволили нам вполне легально немного расширить свое участие и в некоторых других перспективных компаниях, используя наши законные активы в САСШ. Но сейчас рынок все еще «лежал», и эти инвестиции денег нам пока не принесли. А вздумай мы сейчас продавать активы — так еще и потеряли бы.