Травы и цветы, облепившие дверной косяк в комнату Сергея, тоже пришли в движение и шелестящей, хотя, наверное, слышимой только мне рекой устремились вовнутрь. Я - поняла. Но колебалась. Все сомнения исчезли, когда мои руки мягко отяжелели. Кольцами вокруг пальцев, браслетами на руках, ожерельем на шее - травы словно быстро плели мне защиту, которой я поверила.
Уже вытирая руки, поняла: Сергей в какой-то степени был моей собственностью до появления его бывшей жены. Он был... моим подопечным, и мне нравилось обращаться с ним как с близким человеком, почти как с другом. Пора признаться, что в некотором смысле я собственница и мне не хочется делить свои привязанности с кем-то ещё. Так что материнский инстинкт во всей красе. Эгоистичный, но ведь понятный?
- Он не один. Ты тоже к нему не ходи. И Вадима предупреди. Позвони ему.
- Пересадите его в кресло, я хоть постель застелю, - попросила я. - Спать-то тебе всё равно надо.
А когда я положила трубку, он спросил, отвернувшись - чистил что-то:
- Лучше надеть. Здесь не всегда были луга. Стекло, осколок-другой, и сейчас встречается. Порежешься.