- Требуют, чтобы мы остановились, - сообщил Глеб.
Подскочил, я запечатал губы одной поцелуем, а другой ладонью.
Вдруг, почти сразу после выстрела большой пушки, рядом с нами шлепнулся большой камень, подняв брызги. Присмотревшись, я заметил, как на верхушке ближайшей башни суетятся люди у одной из катапульт. На второй тоже что-то было, но непонятно, что именно.
Я там еще не все выгреб. Немало нахапал этот начальник стражи. Нужно выгрести все. Когда я поднимался по лестнице, из гарема отчётливо был слышен шум и крики, то наткнулся на служаку. Выпучив глаза, она отрыла было рот, чтобы закричать, пришлось вырубить и ее, оттащив в сокровищницу. До этого местная прислуга мне не попадалась, да и не особо многочисленная она была.
Посмотрев на хрипящего ногайца, подхватил булыжник с земли, больше ничего метательного не осталось, даже обеденный нож использовал, и метнул его в голову последнего живого крымского воина.
Через минуту на палубе появился другой испанец, этот был прилично одет и с тем самым шлемом Кортеса на голове. Как потом оказалось, на судне было всего два человека, остальные послу получения жалования развлекались на берегу.