Из соседних камер его поддержали, правда, тихо, чтобы снаружи было не слышно.
Воины и команда за моей спиной уже откровенно ухмылялись. Было слышно едва сдерживаемое хихиканье.
Двое оставшихся стрелков шли впереди осматривая безопасный путь, вот откуда-то вынырнул помощник Михайлова, и дальше мы пошли уже увереннее.
Масса новичков, которые уже начинали ходить строем с палками вместо ружей на плечах, под крики ветеранов, были пестры в своих одеждах. Поглядев за тренировками, я только покачал головой.
- Пищалей сколько? - изучая я кавалерийское оружие, оно было другое не то, что мы купили на Руси. Все оружие тоже было фитильным.
Так и шло наше время. Я веселился, изучая горы, охотясь на косуль, горных баранов, зайцев, куропаток и ускоглазых в халатах, вечерами слушал нового отца, и учился аранжировке… или вольтижировки? Один хрен, слова одинаковые. Старик и тут проявил свою волю, заставил Гульчатай учить меня ногайскому. Должен же я был объяснить, где находился. Если в плену, почему языка не знаешь? Пришлось учить.