Казалось, Трущёв нисколько не удивился ни его звонку, будто ждал, ни просьбе встретиться и поговорить.
К капризному изделию – портсигару – Алексей Юрьевич Сотников не возвращался с пятницы, давая впечатлениям и ощущениям вылежаться и остыть, по его собственному выражению. Зато в понедельник, вернувшись с «Кристалла» и взяв в руки мастер-модель, ювелир сразу увидел, что в ней не так, заперся в своей домашней мастерской и увлеченно принялся за работу. Просто удивительно, почему он не увидел и не понял этого три дня назад? Ведь все же очевидно! Впрочем, это естественно, так всегда бывает. Сначала долго и мучительно пытаешься понять, а когда понимаешь – приходишь в изумление оттого, что ответ, оказывается, лежал на поверхности.
Кто должен был, по замыслу преступника, разгадать скрытый смысл послания? Кто, если не Алексей Юрьевич Сотников Четвертый?
Антон увидел, как напряглось лицо Дзюбы: он подошел к самому важному для себя моменту.
– Но она разговаривала с вами, – заметил Роман. – Это видели несколько человек, в том числе и муж Евгении Панкрашиной.
– А на кой хрен она подруге врала, что взяла его в понедельник, если взяла в пятницу? И мужу то же самое заявила? – не сдавался Колосенцев, который терпеть не мог никаких осложнений и неожиданностей, увеличивающих объем работы. – И на кой хрен она его в понедельник к Дорожкиной повезла?