– Вот это ты напрасно. Мы узнали массу полезного. Во-первых, мы теперь точно знаем, как выглядело ожерелье, и у нас есть его профессиональное описание. Даже если ты окажешься прав и на Панкрашиной было не это ожерелье, а копия или бижутерия, все равно мы знаем, что ищем и о чем вообще речь идет. Во-вторых, в нашем деле отрицательный результат – тоже результат. Одной версией меньше, значит, больше сил можно направить на другие версии. И потом, когда бы ты еще увидел, как гранят алмазы? А тут нам с тобой столько интересного удалось увидеть: и огранщиков, и закрепщиков, и приборчики всякие, и про родирование нам рассказали. Знаешь, у меня в голове почему-то картинки такие были, как из старых фильмов. Помнишь, был такой фильм «Сверстницы»? Ну, там три подружки, одна в медицинском учится, другая в театральном, а третья на часовом заводе работает. Так вот, там этот часовой показывали, все такие чистенькие, в беленьких халатиках и в косынках, ну прямо как в операционной. Вот я и думал, что ювелиры так же работают. А тут обычное производство, никаких белых халатов, никакой стерильности. Зато специальные приспособления у тех, кто работает с металлом, чтобы металлическая пыль не разлеталась, а собиралась на поверхности, и ее потом снимают, чтобы ни один миллиграмм золота не пропал. Ведь интересно же!