Глядя на дверь, закрывшуюся за Романом, Антон Сташис почувствовал, что не может отделаться от беспокойства, возникшего несколько минут назад, но так и не понял, что именно его царапнуло.
– К пятнадцати часам плюс минус десять минут.
– Мы не настолько близки, чтобы я посмела интересоваться подобными тонкостями. Но Евгения как-то раз обронила несколько слов… Я так поняла, что когда-то в юности вышла какая-то некрасивая история, из которой Евгения вынесла твердое убеждение: никому ничего нельзя доверять, никакими секретами делиться нельзя. Сдадут, продадут или просто сдуру проболтаются. Не стану скрывать, мне было любопытно, что это за история. Но расспрашивать я не стала.
Как и следовало ожидать, первым был вопрос о конфликтах и врагах. И он рассказал об Олеге Цыркове. Рассказал все, как было.
– Ну кто-кто… Рабочие, которые там старые постройки сносят и новые возводят. В общем, Антоха, геймеры мои горят синим пламенем. Уже проверили всех рабочих, которые живут в той общаге, выявили тех, кто трудится на загородных объектах, там сейчас обыски проводят. Общагу уже всю прошмонали сверху донизу, не нашли пока ничего, но следак надеется, что убийца оставил тиофос там же, где и нашел. Вот где найдут, там, стало быть, преступник и работает. А дальше дело техники. Следак готов уже джигу плясать на костях того работяги, который… – Он расстроенно махнул рукой. – Опять я лажанулся.
– Да, колье было. – Бизнесмен безучастно кивнул. – Женя сказала, что взяла его в бутике, дающем украшения напрокат. Я не понимал, почему нельзя было купить украшение, я же дал ей денег, достаточно вполне, чтобы что-то приличное купить, а она опять решила сэкономить и взяла напрокат. Лучше, говорит, Оксанке что-нибудь куплю в подарок, чем на побрякушки тратиться. Никак она не привыкнет к тому, что денег в семье достаточно.