- Ты был мужчиной. Ты должен был умереть, и всё.
И сейчас это вовсе не грустная песня, какой её когда-то задумывал автор. Для нас, для всех нас, даже для тех, кто родился и вырос не на самой Земле, всё равно Земля - это Родина. Это как мама. Даже больше, чем мама. И песня будит древний могучий Гнев. Желание защитить маму. Или хотя бы отомстить за неё.
И - взрыв. Страшный, которому только и могло противостоять что древняя скала. Снаряды землян были "умные", они искали в своём валком медленном полёте трещины и щели, расшатанные глыбы и тонкие места. Но скала всё равно была всё ещё слишком мощной, и лишь сотрясалась до основания, да сбрасывала по склонам лавины валунов и щебня.
- Товарищ каперанг, гардемарины требуют...
На лестнице возился с ведром и тряпкой Аркашка. Одиннадцатилетний Аркашка Степанков был не кадет, а "букашка" - вот уже год как. Так называли мальчишек, которые хотели стать кадетами, но не были выбраны "витязями" по их праву выбора и добивались кадетства самостоятельно. Они учились - а точнее, их мучили - по отдельной программе, спали по пять-шесть часов в сутки, тащили все хозработы по корпусу, служили манекенами в тренировках кадетов и учебных боях, и ещё много чего на них сваливалось.
- Шэни взбунтовались. На планете восстание!..