Небо было высоким, розоватым, послеполуденным. С него уже не шёл жар, но зато жарила снизу пропёкшаяся с утра земля. Рэму казалось, что он лежит на чём-то живом, огромном и добром. И Рэм вдруг понял, что это никакое не небо, и он не лежит на спине в траве, а стоит над обрывом - на чужой, пока ещё не открытой, планете, которая, конечно же, есть, где-то есть, и её только надо найти. Внизу обрыва до горизонта во все края рос лес. Лес высоких деревьев, кряжистых, но с тонкими густыми лёгкими ветвями, тянущимися вверх. Эти деревья умели летать. Ну... по законам науки, конечно, просто ещё неоткрытым, нездешним - но они правда летали. Когда дул ветер посильней - они легко отталкивались множеством тонких корней и поднимались в небо, чтобы плыть и плыть над планетой, пока новый порыв ветра не опустит на землю - в новом, совсем новом месте.