Напоследок князь снял с плеча кожаную сумку, достал оттуда лист бумаги и письменные принадлежности. Что-то быстро чиркнув на листе и оттиснув штемпель перстнем-печаткой, он сложил все обратно и протянул сумку мне.
Под конец, пользуясь вместо ниток сухожилиями, я сшил из лосиной кожи налучье и колчан. Наруч на левую руку не потребовался – от ударов тетивы прекрасно защитит и мой неснимаемый браслет – хоть какая польза от него будет. Напоследок выточил из рога кольцо на большой палец руки, потому как предпочитаю стрелять в азиатском стиле. На этом комплектация оружия была закончена.
Пожить в домашних условиях у мохнатых не сложилось. Сразу после того, как мы с Когоршей ушли на Землю, у зимовья появились варлоки – целая дюжина. Ну, да я их и сам видел, в спину уже дышали. Порадовало, что самострелы я настораживал не зря – одного из врагов серьезно подранило. Непонятно только, насмерть или нет…
Сами стрелы я выстругал из наколотых чурбачков, а изощряться в склеивании стрелы из четырех частей не стал – и так нормально получилось. Да и предки наши так делали далеко не всегда: склеенная из четырех реек стрела – это уже почти произведение искусства, и пользоваться такой каждый день не будешь. На оперение пошло перо глухаря. Я аккуратно обрезал его, приматывал сухожилием к древку и тщательно проклеивал… и все это время думал, где взять наконечники. Выход напрашивался только один – сделать каменные. Как я ни ломал голову, ничего другого придумать так и не смог. Роговые и костяные изделия меня не устраивали – пробивная способность у них не та. А это значит, волей-неволей придется отправляться на поиски подходящего материала. Без нормального оружия одеждой на зиму мне себя не обеспечить, а если закончатся патроны, то и от нечисти не отбиться. А упыря так пуля вообще не берет!
Оставив Когоршу на боевом посту, я отправился занимать свою позицию на верхотуре. Есть мнение, что затаившиеся на деревьях «кукушки» – это миф и легенда. Не знаю… и за, и против доводы есть. Но мне-то по-другому никак. С земли территория базы не просматривается, и возвышенностей здесь нет. А возможность отхода или быстрой смены позиции я себе обеспечил.
Князь-колдун заливисто, по-разбойничьи, свистнул, и буквально через несколько секунд до меня донесся чуть приглушенный мхом конский топот. На прогалину галопом вынесся вороной жеребец и застыл возле хозяина. Ласково потрепав его по холке, князь, не касаясь стремян, лихо взлетел в седло, отсалютовал мне зажатым в руке ружьем и был таков…