Окта кивнул и повернул коня. Его ждал очередной колодец. А роща — про рощу сложат песню.
— Другого такого нет! И пророчицы твоей нет, кровь отдать…
Харальд исполнил свое дело и отошел в сторонку — глазеть. Тут-то к нему и прибился друид.
Потом из дому выглянула рыжая — чуть-чуть светлее мастью, чем сама Немайн, радостно завизжала, на правах неученицы полезла обниматься — и с ветки сида сверзилась. Впрочем, любовь к нежностям ее после обновления не покинула. Так что в результате заглянуть в дом, поговорить и откушать сидовского напитка довелось существу умиротворенному и размякшему. Впору веревки вить.
Серебряный смех… Немайн раньше и не замечала, что Нион выше ростом! Какая-то была маленькая, беззащитная — а вот выросла, вдруг и сразу. Хотя маленькой Нион казалась до болезни-обновления, тому, кем Немайн тогда была. А теперь все выглядит таким, каким и должно быть…
На угли встал котелок, внутри забулькал сыр. Это уже не камбрийская манера, сидовская. Как и макать в сыр кусочки лепешек, насаженные на длинные палочки.