— Нам нужен не шаг, нам нужен галоп… Стой! А колья?
Но самое страшное не это. Страшнее всего то, что все — совсем все — считают произошедшее громадным успехом. Почти невозможным. Даже Эйра. Оглядывается. Подходит. Гладит по голове.
Случаи оказались или очень мрачными, или очень смешными. Гвин травил неугодных собаками, Гвидион писал обидные стихи, такие, что ставшие всеобщим посмешищем жертвы на себя руки накладывали. И даже после этого над ними продолжали смеяться. Дон… Вот она ничего никому дурного не сделала, даже когда судьба от нее отвернулась. А Неметона — уж эта была в мести куда как хороша. А главное, справедлива. Собственно, задирать эту сиду мало кто решался, но случаи бывали, да и обидчики подобрались не из простых. Тот охотник, что явился на берег реки — уж не Туи ли? — подсматривать за купающейся сидой, был королем. А потому обнаглел и сел на одежду богини. Неметона, по давнему своему анахоретству, была одна. Что примнилось королю — непонятно, но, скорее всего, он искал себе жену. Только оборотни-тюлени да девы-лебеди сами бывали не против заневеститься, отчего и сообщали подглядывающему громко, что, мол, если захватит он их одежку — так за него замуж и пойдут.
— Я знаю, но я привыкла. А что обещала — сделаю! Я боюсь и топи, и стрелы, и снова топи — того, что меня туда бросят по приказу друидов. Но я все сделаю!
Впрочем, эль еще и языки развязывает. Но, чем лезть под дождь к мокнущей братии, проще поговорить друг с другом. Пусть собеседник и поднадоел.
Он возмущенно фыркнул и треснул кулаком о ладонь. Кулак был большой. На ладони виднелись мозоли и явно не от стила. Адриан спокойно кивнул. Он немного знал о Вотане и других германских богах. Изучил, пусть и наспех, когда понял, что отправляется в Британию вместе с другом и покровителем. И вот — пригодилось. Впрочем, понятно, что Августина-Ираклия никакой родней Вотану-Водану-Одину — и как его еще там — не приходится. Викарий грустновато улыбнулся. Девочке хватит собственной родни. По весне. Зачем ей еще какие-то языческие боги, когда есть царь Констант. Который наверняка уже знает. И даже действует. Только бурное море ограничивает эти действия. До весны. Всего лишь до весны.