— Мой король, пришла Кейндрих, требует впустить ее.
И вот на Самайн, как уже принялись за обильную трапезу и полуневест к делу приставили — соседскую перемены носить, камышовую — пиво разливать, соседская невеста и скажи: мол, работа дело доброе, но не будет хорошей женой та, что веселья не знает. Что не поет — ни за трудом, ни в праздник! И песенку запела. И все взялись подпевать, и парень, что ее любил, тоже. «Ну, я повеселить людей тоже могу», — отвечала Неметона и стала истории рассказывать, да такие, что все со смеху покатывались, а парень, которого она любила, сполз под стол.
— Считаю буквы. Тебе ведь подойдет любая латынь, не обязательно книга советника?
А в душе у нее есть один мало-мальский грешок — нравится ей быть сидой! Жить чужой жизнью и чужой судьбой — или все-таки своей?
— Слава! Роксетер! — орут защитники укреплений.
Теоториг разломил свой сыр надвое. Взвесил в руках половинки и вручил спутнику меньшую.