Всюду открывались профессиональные училища, строительные техникумы, политехнические институты. Ким качал коляску со спящим сыном и говорил с Пандемом о временных парадоксах, о классификации звезд…
— Оторвется, — сказал Ким, наблюдая за полетом наушника.
Тогда Пандем в Кимовом сне положил горячую руку Киму на плечо.
— Она одинока. Если это называется «хорошо», то тогда, конечно…
— А я так не думаю, — сказал Алекс, глядя на ту, другую Александру, мерцающую в глубине экрана. — Я думаю, что добро и зло уравновешивают друг друга… А значит, чем больше добра, тем больше и зла.
Сознавая Аринину правоту, Ким безропотно натянул кроссовки, вытащил из кладовой заскорузлый футбольный мяч, помнивший запах осенней травы, и отправился на пятачок за гаражами, туда, где из-под влажного бурого ковра выбивались первые зеленые ленточки.