Томми всегда добивался, чего хотел. В его характере было что-то от его деда, графа Бартоломео, от которого он унаследовал железную волю и твердое сознание того, что есть хорошо, а что — плохо.
В середине сентября Алина и Альфред устроили первый обед, на который пригласили всех членов гильдии. Из известных в городе людей отсутствовали лишь приор Филип, относившийся к этой затее весьма враждебно, хотя и не настолько, чтобы вообще запретить ее; Том Строитель, поддерживавший Филипа; да Малачи, которого не приняли в гильдию из-за его веры.
— Чего это ты залез на бочку? — спросил Джек.
— Именно это я и собираюсь сделать, — проговорил он.
— Я боялась, — продолжала Эллен, — что, если мы останемся в лесу, из него вырастет зверь. Но если это та цена, которую надо заплатить, чтобы научить его жить среди людей, то она мне не подходит. Я возвращаюсь в лес.
Жильбер Кэтфейс и Джек Фитц Гильом захохотали. Уильям почувствовал, как краснеет его лицо. Эти мужики были ничто, рыцари, и они смели смеяться над ним, сыном лорда Перси Хамлея. Он встал.