Катберт кивал, как будто его догадка подтвердилась, но сейчас и до Филипа начала доходить суть слов архидиакона.
— Приор Джеймс всегда был плохим управляющим, — продолжал Ремигиус. — Монастырь был в большой нужде, и приор подумал, что дополнительный доход поможет нам выкрутиться. — Старик помолчал и резким тоном сказал: — Ничего хорошего из этого не вышло, скорее, наоборот. Доходы наши немного увеличились, но приор Джеймс так и не смог вернуть себе самоуважение.
Над восточной стеной монастыря выглянуло солнце. Владельцы лавок, ночевавшие возле своего добра, начали сворачивать матрацы и выкладывать товары. Скоро придут первые покупатели. Мимо Джека прошла булочница с лотком свежеиспеченного ароматного хлеба. Джек проглотил слюну. Он повернулся и направился к монастырской трапезной, где через несколько минут должны были подать завтрак.
Филип разослал письма к настоятелям всех крупнейших бенедиктинских монастырей Англии и Франции с просьбой порекомендовать опытного строителя вместо погибшего Тома. Любой приор на месте Филипа в первую очередь обратился бы за этим к епископу, поскольку тот много ездил по миру и наверняка знал о таких мастерах. Но на помощь епископа Уолерана надежды было мало, слишком часто они ссорились. Так что рассчитывать Филип решил только на самого себя.
Она медленно брела по пустынным улицам: все горожане были в монастыре на дегустации хлеба. Ее новый дом был теперь в бедняцком квартале, неподалеку от пристани. И хотя арендная плата была вполне божеской, но даже эти деньги надо было где-то найти.
— Пойдем со мной, — сказал он. — Я хочу кое-что тебе показать.