Они привязали Жильбера к седлу и, ведя его коня в поводу, шагом тронулись в путь. Несчастный рыцарь был чуть живой, и Уильям, опасаясь, что он умрет, старался обращаться с ним не слишком грубо, ибо от мертвого не будет никакого проку. А когда они переправлялись через ручей, он даже плеснул холодной воды на обожженные ноги Жильбера. Тот сначала застонал от боли, но, похоже, в конце концов это несколько облегчило его страдания.
— Я же говорил, не надо их злить, — запричитал управляющий, однако, похоже, он был рад, что не случилось ничего худшего. Уильям почувствовал некоторое разочарование: он-то надеялся, что Мэттью придет в ярость. Но управляющий даже боялся слово сказать поперек.
Джек закрыл глаза. Его лицо побелело, скулы напряглись.
Люди, движимые какой-то неведомой силой, пошли за носилками. Монахи пронесли тело через весь алтарь и осторожно опустили его на престол. Прихожане, все еще шепча молитвы, наблюдали, как священник принес чистую ткань, аккуратно перевязал голову покойного и надел на нее новый головной убор.
Мужичок, которого звали Генри, перебросил скатанное сукно со своего плеча на плечо Ричарда. Тот зашатался под непосильным грузом, отчаянным усилием пытаясь удержать его, затем побледнел и рухнул на колени, так что провисавшие концы рулона шлепнулись в грязь.