И теперь второй раз за этот вечер я испытала самый настоящий шок.
Я кивнула, и начала расплетать тугие ленты корсета.
— Прости. Я разозлилась, когда не смогла сделать элементарных вещей.
От этого убийственно спокойного голоса мне тоже захотелось вон пойти, я даже попыталась увязаться за рыдающим в три ручья парнем, которого отделал Тим. Не хило так отделал, все лицо располосовал. Вот только меня удержали и ласково так прошептали прямо на ухо.
— А ничего. Сейчас кто-то правду говорить будет.
Это была всего лишь картина, иллюзия прошлого.