— Вот вы где? А я обыскался, — с самым невинным видом проговорил он. Эх, а я то надеялась, что отвязалась от него. Хотя… может это сработает. Я на мгновение закрыла глаза, а, открыв их, весело захихикала, как глупая слегка нетрезвая дурочка.
За странным разговором со своим женихом я едва не забыла про Лаиллэ, но она про меня не забыла.
А потом мы сидели прямо в центре зала на теплом, пушистом ковре, который так умело материализовал наследник вместе с блюдом с пирожными и бутылкой эльфийского вина. Пили, разговаривали обо все на свете и целовались. И было так хорошо, так тепло, так непередаваемо прекрасно. И каждый раз, смотря в эти глаза, в которых сейчас плескалась нежность, я повторяла: «Я люблю тебя мой невыносимый, жестокий и нежный анвар», но только про себя.
— Подари ей оружие. Она балдеет от атами.
— Хочешь сказать, это я виновата, что меня все время убить пытаются?
Я улыбнулась. Всегда такой холодный и равнодушный, сдержанный Акрон вдруг повел себя как беззаботный мальчишка и даже рассмеялся. А уж, какие лица были у анвар и даже у Лаилэ. Этот вечер стоил того удовольствия, с которым я смотрела на вытянутую рожу белобрысого.