Я провела в лазарете целый день. Мадам Сибилл, наш незаменимый лекарь сделала кучу разных тестов, но не нашла у меня никаких серьезных повреждений ни в физическом, ни в ментальном смысле. А к шишкам и синякам я давно привыкла. Единственное, что ее настораживало, это мои обожженные руки, которые никак не хотели заживать. Собственно, только поэтому я и оставалась в лазарете так долго. Только вечером мадам Сибилл сочла состояние моих рук достаточно сносным и отпустила меня, правда порадоваться я не успела. Эльвира прислала записку с очень конкретным требованием, явиться к ней.