— Пойдем, Дев, — сказал Майк. Словно я тоже участвовал в его плане, но каким-то образом позабыл об этом. Я взялся за рукояти кресла и покатил Майка по Джойленд-авеню к «Дому страха». Энни пошла следом. Фред и Лэйн остались на своих местах — Лэйн лишь оперся на стойку с ружьями. Котелок он снял и теперь вертел его на пальце.
— Забирайтесь, ребятки. Запущу вас ввысь, где воздух — зашибись. — Он наклонился и почесал Майло за ушами. — А тебе, дружок, придется посидеть тут.
Она торопливо пошла по дорожке, остановившись разок, чтобы оглянуться на нас. Думаю, она почти решила вернуться, но в конце концов перспектива впихнуть побольше здоровой еды в своего болезненно худого мальчика перевесила, и она пошла дальше.
— Да. Это было нашей общей страстью. Единственной, как выяснилось. — Она приподнялась на локте. — Он же продавал всю эту чушь насчет адского пламени и серного запаха с юношеских лет. И речь не только о деньгах: его собственные родители прожужжали ему все уши это ерундой, и, не сомневаюсь, он верил каждому их слову. Хотя знаешь что? Он по-прежнему в первую очередь южанин, и лишь во вторую — проповедник. У него есть пикап за пятьдесят тысяч долларов, но пикап всегда останется пикапом. Он обожает печенье и подливку в «Шонис». Образчиком уточненного юмора для него являются Минни Перл и Джуниор Сэмплс [участники комедийного шоу Hee Haw, шедшего на экранах США с 1969 по 1992 год, прим. пер.]. Он обожает разухабистые песенки. И ему нравятся его пушки. Мне плевать на его дела с Иисусом, да и пикапами никогда не интересовалась, но вот оружие… эту страсть он дочери передал. Постреляю — и чувствую себя лучше. Дурное наследство, верно?
Когда кабина поднялась на самый верх, небо прорезали новые молнии, которые озарили моего попутчика огненно-голубым светом. Подул ветер, и колесо недовольно застонало. Мы снова спускались.