Настенный календарь мне подсказал, что через две недели наступит первый уикенд октября.
— Ну, разумеется, тот. — В его голосе звучало нетерпение. — И если ты пойдешь в полицию, они обнаружат, что я устроился в Джойленд уже через месяц после убийства Линды Грей. Потом они свяжут меня с шоу Уэллмана и «Саутерн Стар», и дело в шляпе.
Но у него наготове была история, подумал я. Он же бойскаут. Безумен, но всегда готов. Взять, к примеру, татуировку. Вот что приковывало взгляд, если вы смотрели на все эти фотографии. Не лицо. Не бейсболка.
Хотите знать, каким был мой первый порыв? Вырезать статью и отправить ее Венди Кигэн. И я почти наверняка сделал бы это, не выгляди я на снимке Эрин мокрой ондатрой. В итоге я послал вырезку отцу, который потом позвонил и сказал, как сильно гордится мной. Дрожь в его голосе говорила о том, что он едва сдерживает слезы.
— Можно мне сосиску, мам? И сахарной ваты?
— Думаю, этого не случилось до сих пор, — сказал я, вспомнив лицо Иисуса на змее.