Ее полный горечи голос обратил всю мою радость по поводу ее звонка в ужас. Я приложился лбом к стене и закрыл глаза. Хотя больше всего мне хотелось заткнуть уши.
— И высоко он поднимется? — спросил Майк.
— Как там Лэйн Харди? — спросила она внизу. — Все в той же дурацкой шапочке?
— Поговорить о Джойленде! Мы правда прокатимся на карусели и на чертовом колесе?
Она схватила его и дернула. Стоявшее на тормозе кресло накренилось вперед. Я подбежал и схватил его, пока сын с матерью не плюхнулись друг на друга в открытую дверь фургона.
Сумму она назвала справедливую, но даже такая обратит в руины мой счет в «Нью-Гэмпширском Трастовом».