Все эти варианты вот из этого времени. В котором я тут бегаю, прыгаю, прогрессирую и факеншитирую. В следующем столетии эти конструкции станут стандартами, будут массово распространены. А пока отдельные кутюрье и модные дизайнеры («щитовики»), населяющие в больших городах целые улицы, только-только придумывают свои «коллекции смелых решений». И первые манекенщики уже выходят и дефилируют. Правда, не по подиуму, а по полям сражений.
Дальше пошла рутина: отработанная веками технология порки в исполнении обученного мастера, с типовой оснасткой и обычным исходным сырьём — простолюдином привязанным. С очевидным и ухо-слышным контролем качества процесса на каждом этапе. Правда, с моей инновацией в форме кузнецовой голой задницы. Ну вот, день не пропал даром — хоть что-то спрогрессировал! Коль «покособище» не внедряется — внедрим «поподёрище».
Так что «два в одном», умение с соображением — редкость, эксклюзив.
– А догадался я, чего вы опять придумали. В задницу грабли всунете. Чтоб я и косил, и подгребал сразу. А чтобы ещё заодно и стога смётывал — спереди вилы навесите. Не скажу на что. Не дамся.
Все довольны, кроме меня. Со времён заката македонской сариссы все эти заострённые палки держат одной рукой. Сариссофоры — воины в македонской фаланге в рядах, начиная со третьего, держали эту чуть ли не 7-метровую дуру двумя руками. И толкали вслепую во врага, упирались во вражеские щиты. Кто кого перетолкает — такое «инверсное перетягивание каната». Но это давало возможность гоплитам из двух первых рядов фаланги штатно работать нормальными копьями.
Выводим ремень от кистей через дырку в мешке, натягиваем до воя, и вяжем к подпруге. С другой стороны — аналогично, до визга, ноги. То и другое — максимально жёстко, чтобы она коленками своими лошадку не пинала.