Ну, вот. «А поговорить?». А попыхтеть? Пыхтят все. С начала, как вышли за ворота, я оказался впереди. А как же, господин — «впереди на белом коне». Ну я и задал темп. Мне на дело идти — нормально бегом бежать. Я и прежде-то любил ходить. Пешком, далеко, быстро. А уж генная модификация… просто на душу легла, как своё, родное. Ха! А Чарджи-то не ходок. То есть он, конечно, ходок. Но не в том смысле. А вот пешедралом… Привык там у себя, понимаешь, только «конедралом»… Пыхтит. И ругается. Никогда не думал, что грузинский язык настолько богат в этой части. Или это уже аланский пошёл? А говорят — самый богатый по части эмоциональных, они же — матерные, выражений — наш, русский. Врут, однако. Нет, не врут: инал перешёл на «язык родных осин». Устал, видно. Как бы тащить принца не пришлось. Обидится.
Светана ловко откатила меня с себя в сторону, поднялась, отряхиваясь. Промокнула подолом у себя между ног, деловито убрала косы и повязала косынку.
Ну и как тут организовывать массовую застройку «светлого будущего» если — не кем? Я всю дорогу переживал — как-то оно будет, как это я начальника изобразить смогу, а получился полный пшик. Ну и слава богу. «Меньше народу — больше кислороду» — наша общенародная мудрость. Насчёт нашего народа, естественно.
Разврат, разруха, разгильдяйство и… р-р-разорву на р-р-аз!
– Ай-яй-яй. Какие мы неловкие. Ну-ка, взяли носилки за ручки, кантуем назад. Раз-два вместе, раз-два дружно.