— Переселенцы вообще очень много сделали для величия России, а страна платила им чёрной неблагодарностью. На меня ещё в юности страшное впечатление произвела картина «Смерть переселенца». Помнишь такую? Художник Иванов…
— Для того чтобы избежать вулканических потрясений общества, — с готовностью отозвался майор, — работу нужно начинать заблаговременно. Лет хотя бы за пятьдесят. Да-да, у нас именно такая долгосрочная программа. Лучше всего попасть в начало шестидесятых, тогда было бы время на раскачку. Мы бы успели показать себя в деле, желательно в войне, заняли бы прочные позиции в обществе, наладили связи с властными структурами…
Воду он нашёл раньше, чем нашли его. Должно быть, тысячелетия назад здесь было озеро, которое питали сбегавшие с вершин Кюрендага ручьи. Ручьи и сейчас появляются ранней весной, когда пустыня ненадолго оживает. В результате на месте озера образовался глинистый такыр. В начале лета на нём, словно на блюдце, некоторое время держится вода. Такие места в пустыне наперечёт, именно их делят и никак не могут поделить кочующие племена. От одного биркета к другому перегоняют они стада, и, пока не пересохнет последняя лужа, жизнь в пустыне продолжается. Первыми к биркету добираются наездники в барашковых телпеках, ватных халатах и чокаях из бычьей кожи. На боку у каждого сабля, в седельных сумках — пистолеты. Ни дать ни взять — грабители с большой дороги, и не подумаешь, что мирные пастухи — чарва. Разведчики набирают воду в бурдюки, поят коней. Всё это нужно сделать прежде, чем подойдут отары, потому что после овец воду пить будет нельзя.
Не был странник похож ни на приказчика, ни на чиновника. Не выгнанный должен по своим надобностям на лошадях добираться. А выгнанный — значит, спился или проворовался, а у таких судьба на лице прописана. Но главное — штиблеты: низенькие, барские и до сих пор почти чистые. Ну как сюда могло человека в штиблетах занести?
— Правильно боишься. Между прочим, хозяин ваш уже собирается, хотя ему-то ничего не грозит, всё на вас оформлено.
— Если по уму действовать, то не даст. Подобные сценарии легко просчитываются. Впрочем, это дело не сегодняшнее. А пока вам всё равно здесь сидеть, так сводите наших людей в девятнадцатый век и обратно. Год этак в тысяча восемьсот шестьдесят третий. Туда вы, кажется, тропы не затоптали?