Но кора все равно шумела. Шелестела, когда ее раздвигали, потрескивала, попадая краешком под подошву. Олег не успел одолеть и половины пути, когда избушка вдруг часто загудела, словно от ударов в шаманский бубен, потом над лесом прокатился еще один отдельный «бубум-м-м!». Поняв, что таиться больше нет смысла, Середин ускорил шаг. Дверь избушки приоткрылась, оттуда высунулась скрюченная патлатая старуха с криво сидящим на голове платком, громко зашмыгала носом.