Это еще что за фокусы? Никакого криминала Андрей за собой не помнил.
— А кем будет приходиться тот старый Шамси, который пришел, тому который еще не родился? — голос Абдуллы сочился ядом. — И кто старше, «железный» Шамси или его правнук? А, Мустафа?
— Господин Чуркин, что вы скажете о прекращении поставок газа в Европу?
Следующие восемнадцать лет Фима делал деньги. Автосервис, торговля машинами и стройматериалами, собственная биржа, банк… Он был жёсток. Очень жёсток. Временами даже жесток. Конкуренты убирались любыми методами. Бандитские авторитеты Москвы не то что не «кидали предъяв», они очень уважали (читай — смертельно боялись) Фиму. Слабых мест у Фридлендера не было, родители в девяносто третьем перебрались-таки в Израиль, а одну женщину из всех любвеобильный Фима так и не выбрал. Впрочем, откровенным криминалом Фима не занимался принципиально, как и политикой. По одной и той же причине: не хотел в тюрьму.
— Дзень добры, — здоровается Андрей, — розумем трохэ по-польску.
— Осмотрены горизонт и воздух. Горизонт и воздух чисты!