— Да, тут еще один момент, — не сдержавшись, зевнул Огурцов. — Я, товарищ капитан, наших ихтиологов озадачил.
— Это больше, чем ошибка, это преступление! — патетически воскликнул ЭмСи.
— Да верю я вам, верю, — несколько резковато ответил Юрий. Но, похоже, чекиста ни в чем не убедил.
Грохотать перестало. Он кое-как перелез через наваленные мешки на корму, к мотору. Да, к старенькому «Вихрю» — «тридцатке». А что? Ходит Крот далеко и надолго. Но домой не спешит. Дома жена, три дочки и любовница. Две. А от погранцовского «Калкана» и на «Джонсоне» — «два по сто да полста» не уйдешь. Вот и пользуется проверенным движком. Ровесником старшей дочери. Хрипит, рычит, матом ругается, зато работает. Не подвел движок и сейчас. Правда, отозвался только на третий рывок стартера. Заурчал, затарахтел. Катер ощутимо дернуло вперед. Ну все! Поехали! Как обычно, непослушный катер на первых порах норовил боднуть волну носом, но, чуть разогнавшись, «вышел на редан». А при таком режиме волнение сразу же теряло свою остроту.
— Я… Мы… Да вы… — тетка задохнулась от возмущения.
Василий Нестеренко, Абрам Фридлендер, военнослужащие ПВ НКВД.