— Ну, у нас есть система страховки межбанковских договоров…
— А ты, Ганс? — пристально глядя в глаза спросил у Нойнера Кнохляйн.
— Ага, счас! — возмутилась Оля. — Дружными рядами, в колонну по четыре под кумачовыми транспарантами помаршируем. Мой Генрих вообще не понимает, почему СССР до сих пор не забросали атомными бомбами. Терпеть режим, признанный судом преступным…
— Понимаешь, я не один, — сказал человек и вывел из-за ворот большого бегемота.
— Уйди, Титорчук! Как отпустишь Миллеров, узнай у дежурного, нет ли вызовов. Проедешь, развеешься! А если нет — займись латентным троцкистом!
— Это действительно очень серьезный вопрос. На первое время всех нас расселят по общежитиям. Я пока вселился в солдатскую казарму. Потом будут предоставлять квартиры. Поскольку война отменяется, не придется много лет отстраивать сожженные города. Есть надежда, что все это произойдет гораздо быстрее, чем в тот раз. — Лейтенант задумался над последней формулировкой, потом махнул рукой, понятно, и ладно. — А на Западе у вас что-нибудь есть?