Капитан Самовозов, командир эскадрона, ворвавшегося на территорию заставы через десяток минут после авианалета, стоял возле искореженного пулеметного гнезда и разглядывал в бинокль противоположный берег реки.
Возвратившись за стол, он быстро, но внимательно прочел еще пару документов, поставил на одном резолюцию, отложив второй в сторону, и выбил трубку. Подумав, нажал кнопку селектора и попросил появившегося Поскребышева приготовить чай и бутерброды. Посидел несколько секунд, размышляя о чем-то, и, снова поднявшись, подошел к висящей на боковой стене карте СССР, испещренной условными значками.
Из-за спины правнука высунулась любопытная мордашка с всклокоченными разноцветными волосами.
— Садитесь, — Тучков еще не решил, как будет обращаться к задержанному, «гражданин», «господин» или «товарищ», поэтому сказал обезличенно, — Миллер.
А поскольку умудренный жизненным опытом папа закономерно боялся, что любимого сына, умненького, но маленького и толстенького, будут бить в школе, Фиме в четыре года пришлось познакомиться с самбо. К великому ужасу мамы: «Учить драться!!! Фима же приличный мальчик! Он же играет на скрипке и будет вторым Давидом Ойстрахом или Ицхаком Перельманом».