Проснулись с рассветом. Нет, не сами глаза продрали, конечно, будильник разбудил. Санек первым делом обследовал так и не проснувшуюся девушку и дал команду на продолжение отдыха.
— Это ты брось, довелось мне старые дома ремонтировать, подвалы сухие, только пыль удали.
— Ты всегда так торопишься, Мустафа, как будто боишься опоздать родиться на свет? — ответил Вагиз. — Присядь, выпей чаю, посмотри на мир спокойно и с достоинством, присущим старости, а не спеши, словно пылкий юнец. Ты уже родился.
— Юноша, я могу говорить за вас с кем угодно, но боюсь, говорить за дядю Есю мне немножко опасно. Он раньше очень любил шутить, и не всегда удачно.
— Это не помехи, это я галету грызть пытаюсь.
Такое хорошо вспоминать на турслете, где-нибудь на берегу Волги, под убаюкивающее потрескивание костра, далекие гудки проходящих судов и унылое кваканье лягушек…