Ведь Созидатель, даровавший ему неуязвимость от богов в обмен на плод чудовищной аскезы, возникал рядом не раз. Тогда-то Равана гордо думал, что Брахма является смиренным послом: просить его, могучего Равану, пощадить очередного бога-сура — и милостиво соглашался, считая себя равным Созидателю.
Дрона шел, спотыкаясь, и не знал, что в его смятенную душу осторожной гадюкой вползает еще одно новое чувство.
Мне померещился в последних словах смутный намек, но перебивать я не стал.
— Прости меня, Красна Девица, но мне пора идти дальше. Иное дело, будь ты моей родственницей или женой…
Нет, я не вошел, раздумав нарушать идиллию. И даже не выдал своего присутствия.
Я ведь помню, как ты демонстрировал нам свое умение! Как надевал приемлемый, в общем, но вполне пробиваемый из тяжелого лука доспех, рецитировал пару-тройку мантр — и десятки стрел вкупе с дротиками отскакивали от тебя, а ты стоял и смеялся.