То ли старый рассказчик сегодня был не в духе, раздраженно перебирая засаленную ветошь историй и отбрасывая одну за другой, то ли память начала изменять хозяину.
И посольства Хастинапура идут косяками на запад, а Пятиречье — сватать малолетним внукам Грозного тамошних царевен.
Во время многочисленных медитаций, в час совершения обрядов и молений, Дрона видел многое. Лотос вырастал из его пупка, Великое Древо тянулось ввысь, пустив корни в его темя, клейкая сеть опутывала Ми-родержцев, легенды становились реальностью, расцвечиваясь тысячей красок — фейерверк, драгоценная россыпь видений! Но здесь все было тускло и серо. Обыденность, ради которой не стоит прилагать усилий. Холмы, воронье… ноги шаг за шагом несут их хозяина по грязи, методично обходя лужи, и зябкая сырость пробирает до костей.
Что-то взвизгнуло совсем рядом, упряжка Друпады вильнула, отклоняясь в сторону, и раджа услышал изумленный возглас своего возничего, в руках которого остался лишь обрывок поводьев.
— Понятия не имею. — Друпада слегка осмелел решив: раз оборотень вступил в беседу, то возможное поедание двух юношей отменяется.
— Ну, ты даешь! — восторгается клювастый. — Наш пострел везде поспел! Слушай, ты не знаешь, где тут Индра? Всю жизнь мечтал хоть одним глазком на него взглянуть — так, может, после смерти доведется?