Чем дальше оторвется авиация от своих войск, тем больше объектов, имеющих значение для оказания противодействия наземным войскам, окажутся незатронутыми. А ведь в этом пространстве, над которым пролетает авиация, может быть сосредоточено все, что нужно земному противнику для победы, и возможны случаи, когда придется сопоставлять в одно и то же время цену разрушений, причиненных противнику авиацией в его глубоком тылу, с ценой победы, достигнутой противником на земле…
…Шесть противотанковых орудий вели беглый огонь по Т-34. Но эти танки, словно доисторические чудовища, спокойно прошли сквозь наши позиции. Снаряды только заставляли броню танков стучать как барабан…
Ну, и кому нужен был опыт Испании и Халхин-Гола? Для кого писались километры отчетов? Когда И.И. Проскурову (летчик, участник войны в Испании, летом 1937 года он был старшим лейтенантом, с апреля 1939-го – заместитель наркома обороны, начальник Разведывательного управления РККА) задали вопрос, отчего в войсках отсутствует информация об организации, вооружении и тактике иностранных армий, комдив разъяснил, что «ценных материалов» нашей разведкой собран целый подвал и, чтобы его разобрать, «должна работать целая бригада в количестве 15 человек в течение пары лет». Складывается впечатление, что в предыдущие годы донесения и отчеты сразу отправляли в подвал, не читая.
За умелое командование бригадой полковник Е.К. Ерлыкин был удостоен звания Героя Советского Союза: «В тяжелых метеорологических условиях авиаторы комбрига Ерлыкина произвели в ту зиму 10 812 боевых вылетов, сбили в воздухе 101 и уничтожили на земле 30 самолетов противника, не потеряв при этом ни одного своего». При том, что все, кому положено, знали: в бригаде выбыли безвозвратно 32 истребителя, в том числе 21 был сбит в бою – фактически был уничтожен один полк.
Апофеозом истеричной дурости стали операции по уничтожению переправ через Западную Двину у Двинска и через Березину у Бобруйска 27–30 июня.