— …Вот, сами смотрите! — всхлипнула Ганга и невпопад добавила: — А он меня проклял, дурачок…
— Я слушаю Наставников и великую богиню. — Узкое лицо аскета по-прежнему не выражало ничего, а голос был под стать лицу — бесцветный и отрешенный.
Словно в ответ на его вопрос крышка корзины, укрепленной на спине Черного Островитянина, зашевелилась и съехала набок — но не упала, предусмотрительно привязанная веревкой. Над головой урода с шипением вырос клобук огромной кобры, и ледяные змеиные глазки в упор уставились на попятившихся стражников.
«А если она ПОПРОСИТ тебя?» — хищно ухмыльнулся в ответ зверь, и честь не нашлась что ответить.
— Скажу, что твоя идея Мироздания не приходила мне в голову. И, пожалуй, к счастью. Кирпичики? Оставить лишь одинаковые? Двух, трех видов — ну никак не больше пяти… И складывать простой и понятный мир-домик! Дворцов не выйдет, зато и забот меньше! Всех лишних… вернее, всех РАЗНЫХ — обтесать. Или стереть в труху. Упендра, Всемогущему было скучно в мире бесконечных возможностей! А ты предлагаешь мне забаву идиота!
Приплясывая враскорячку и отменно бурча животом, ракшас направился было ко мне, но на полдороге передумал и стал обходить кругом. Двигался этот позор своего рода как положено, посолонь, слева направо, и подобное изъявление нижайшего почтения плохо сочеталось с клыками и грозным видом.