Шла пехота, грозя с минуты на минуту обрушиться ливнем дротиков и пращных ядер.
— Что произошло? — спросил Гангея во всеуслышание.
И смотрел в пол регент, втайне морщась от крика Кичаки и машинально поглаживая старую обезьянку, тезку злой судьбы, — словно ему единственному ни к чему были слова, чтобы увидеть внутренним взором трагедию на берегу прозрачной Хиранваты-Златоструйки…
Секундой дольше — и я раздавил бы голову сына, как спелый плод.
И огненные мухи суетились вокруг паука, сотканного из заката и восхода.
Как свежее масло лучше кислого молока, а брахман лучше всех двуногих, как океан лучше озер, а корова — лучшая из четвероногих, так эти главы нашего повествования считаются наилучшими, и знающий их, несомненно, сможет избежать даже греха от убийства зародыша.