История царевны была рассказана в третий раз, и по мере рассказа Парашурама мрачнел все больше подобно предгрозовому небосклону. Под конец Амбе начало казаться: отшельник вот-вот разразится громами и молниями — Жара-тапаса у Рамы хватило бы, но, к счастью, все обошлось.
Так же медленно, неохотно, засыпал во мне чужак, баюкая зародыш плохо предсказуемого гнева, способного прорваться в мое сознание с легкостью молнии, пронизывающей громады туч.
Потом был провал. Мысли прибоем бились в несокрушимую дамбу и, обиженно ворча, откатывались обратно.
Если бы Рама подслушал мысли своего ученика, он бы улыбнулся. Он и так улыбнулся.
Гангея посмотрел на звезды в небе, представил их червями у себя на ладони и вздохнул.
— Шиш тебе! — Старик, похожий на кулика, действительно скрутил здоровенный кукиш, помахал им в воздухе и стал спускаться к реке.