Его ладони сжали ее ягодицы, Ника чувствовала, как она придавил, впечатал своим огромным сильным телом. Ее щека коснулась холодной поверхности стены. Он разорвал ее трусики и отбросил в сторону. Ее возбуждало, сводило с ума, что он все еще одет, тогда как она обнажена по пояс и остается только в легкой кофте и лифчике.
- Тот мент о котором рассказывала раньше?
- Вот эту сережку? Или эту? - он подошел к ней и потянул по очереди за мочки ушей. Немного больно, но возбуждение тут же укололо острой молнией заставляя замереть как кролика перед удавом.
Девочка сделала пару шагов и остановилась совсем рядом с Андреем. Она рассматривала его пристально внимательно. Андрей даже замер. Боялся пошевелиться, словно сейчас он находился на самом главном собеседовании за всю свою жизнь или в зале суда, где первое впечатление приносит окончательный вердикт. Сам Андрей всматривался в личико дочери и словно пропечатывал каждую черточку у себя в памяти. Вот глазки синие, ресницы бархатные, ямочка на щечке, бровки вразлет. Крошечный курносый носик с редкими веснушками. Наверное, их можно пересчитать.
- Не смей меня жалеть! Поняла? Не смей!
- Ника, хватит смотреть на этого сумасшедшего. Скоро ты к нему привыкнешь. У него часто бывают вот такие паронаидальные приступы. Пойдем к гостям? А с тобой, Асланов я еще разберусь...