Маханийа Махас медитировал в небольшом дворике, в беседке, укрытой со всех сторон столь любимой гномами зеленью. Мысли медленно текли, цепляясь одна за другую и образуя причудливый водоворот образов, в которые демон лениво вглядывался. Это было любимое состояние маханийи. Именно таким образом у него лучше всего получалось собирать и накапливать магию огня. Магия – она ведь есть повсюду. Правда, не везде ее плотность, как говорил учитель Махаса, одинакова. Конечно, у источников подпитываться лучше всего, да и процесс быстрее идет, но опытный маг, а тем более маханийа, не испытывает особых затруднений и вдали от них. В Дорзене, однако, из-за очень сильного источника земной магии, мешающего спокойно накапливать свою, отличную от гномьей, это делать сложнее. Но ничего непоправимого нет, внутренние запасы имеются, драк не предвидится, накопители забиты магией огня под завязку. И лишь любовь к самой медитации, очищающей разум от шлаков событий, была причиной того, что сейчас демон отдался этому занятию.
Оглядевшись, я пришел в легкое недоумение. Уж очень сильно обстановка кабинета отличалась от роскоши, которая нам встретилась по пути сюда. Обычный рабочий кабинет – много шкафов, большой стол, заваленный бумагами, в углу диван, большие окна, можно сказать, сплошное застекление. Приглядевшись, я понял, что если это и стекла, то по прочности вряд ли уступают камню – пожалуй, магии в них было больше, чем самого стекла.
«Для вас у меня есть более интересная игра», – подумал я и залез в инфосеть. Периодически выскакивая оттуда, чтобы кое-что скорректировать, я снова лез обратно. На все про все у меня ушло минут семь. Затем проверил результат «глазами» Умника и улыбнулся, не в силах скрыть злорадный оскал.
– Ну а если судить по тому, что у него есть девушка, то вполне нормальный, – возразила Эль.
– Твой хозяин нанял нас для ремонта подвала, – произнес один из переодетых гномов, которые тем временем грамотно обступили эльфа. – Он просто не успел тебя предупредить. Вот его записка. – Главный протянул лист бумаги. Эльф взял протянутый ему листок и, щурясь, стал делать вид, что с трудом может разобрать текст поддельного документа. То, что документ поддельный, он понял, едва взглянув на бумагу.