Артем недоуменно уставился на него и хотел уже было отпустить саркастический комментарий насчет расшатанных нервов, потому что сам-то он ровным счетом ничего не ощущал. Разжало клешни даже то тяжкое ощущение угнетенности и опасности, что навалилось на Тургеневской. Но Хан, к его удивлению, застыл на месте, жестом потребовав не шуметь, и отвернулся лицом назад, туда, откуда они шли. — Но какое чутье! — оценил он, оборачиваясь к ним через полминуты. — Мы в восхищении. Королева в восхищении, — непонятно к чему добавил он, улыбаясь. Нам определенно стоит побеседовать поподробнее, если мы выберемся отсюда. Ничего не слышишь? — поинтересовался он у Артема. — Нет, все вроде спокойно, — прислушавшись, откликнулся тот, а в этот момент его наполняло что-то… Ревность? Обида? Досада, что его покровитель так отозвался об этом неотесанном бородатом черте, который всего пару-тройку часов назад чуть не прикончил их обоих? Пожалуй… — Странно. Мне казалось, в тебе есть зачатки умения слышать туннели… Может, оно еще не открылось в тебе полностью? Но потом, потом. Все это потом, — качая головой, протянул Хан. — Ты прав, — обращаясь к Тузу, подтвердил он, прислушиваясь вновь, прикрывая глаза. — Это идет сюда. Надо двигаться, и побыстрее. Как волна, — тихо попытался определить он. — Это — как волна, катится сзади. Надо бежать! Если нас ей накроет — игра окончена, — заключил он, буквально срываясь с места, и Артему пришлось броситься за ним и чуть не бежать, чтобы не отстать. Бородатый теперь шел рядом с ними, быстро перебирая своими короткими ногами и тяжело дыша.