— Перестань! Ф-ф-ф-фу! Правда, что ли, считают, что так произошла вода?
До вечера они шли без приключений, вот только Лера постоянно слышала в траве шуршание, повизгивание, попискивание — как будто за ними кто-то крался. Вначале она была очень насторожена, а потом перестала обращать на это внимание — скорее всего, за ними крался кто-то из падальщиков, привлеченных запахом крови.
— Да все! Ткани, металлы, оружие и продукты, мужчин и лошадей. Заключаются сделки, составляют союзы, ведут переговоры. Единственное, что запрещено во время ярмарки — это война. Набеги, грабежи. Если какой-то клан заподозрят в таком бесчинстве — на него обрушиваются все, просто сносят с лица планеты! Мужчин отбирают, воительниц убивают. Насколько знаю, такое дважды случалось, очень давно. Теперь никто не решается так делать.
— Ты много чего еще не слышала! — огрызнулась мудрая. — Это информация для внутреннего пользования Союза! И указания посвятить тебя в этот секрет у меня нет!
— А чего это я на тебя нападать должна? — Лера недоуменно скривила губы. — Если бы ты обидела меня — тогда конечно. А так — никаких причин нет!
Лера кивнула и посадила робота ему на голову. Тот укоренился, выпустил тонкие щупальца-нити в голову перцепиента, и через секунду Слава почувствовал что-то вроде ментального давления — робот перекачивал в него свою базу данных. Слава продолжал разделывать зверька, и когда мкар, снова «умерший», освободил его от своего присутствия и упал рядом, он уже знал о языке Геранга все, что нес мозг Орланда.