Я сдержалась от короткого вскрика, когда из раны хлынула кровь, но увидела, как дёрнулся Шайтанар. Почти мгновенно пришла острая, едва переносимая боль, застилающая глаза, заставляющая щёку буквально гореть. В голове взорвались тысячи осколков боли, унося с собой все мысли, все чувства, не оставляя за собой ничего.
– А что там смотреть? – неожиданно хмыкнул гранатоволосый ятугар, поднимаясь с кресла. – Пусть походит в повязке, наутро уже и следа не останется. Если будет всё ещё беспокоить, завтра вылечу.
Я невольно закрыла глаза, пытаясь собрать обрывки воспоминаний. Нет, всё, что было в таверне, не важно, главное, что было потом.
«Чего-чего! Женщину! Но это тебя не касается!» – сердито буркнул маг, а я чуть не прыснула. Да, мужики иногда просто как дети! А эльфы так вдвойне.
Одна секунда тишины. Две, три, пять, минута – и…
Посреди сердечных извинений в кабинет кронпринца ввалилась Викония в одном нижнем белье, ну и понеслось! Я еле успела их остановить, а то бы они прямо при всех… ну, понятно в общем, что бы они там делали. Но своего мы добились: через несколько минут в кабинет Владыки вломились очень злые послы и рыдающая принцесса. И через полчаса весь замок знал, что помолвка расторгнута, Летрака отправили на приграничные земли охладить пыл, а Виконию временно отослали от двора. Мы с Кираной полночи пили в моей комнате, празднуя победу, а потом она ушла, клятвенно заверив, что она моя должница, так как одна никогда не справилась бы. А я с чистой совестью уснула, понимая, что не хочу идти на завтрашний бал.