Назарий при этом воодушевился и приволок мне свой талмуд, мигом сев на шею и начав доставать просьбами проверки его выкладок. Книга, честно говоря, сразила наповал, я ожидала чего угодно, от полной мозголомно-философской зауми до примитивной медицины или мемуаров. Это в принципе и оказались мемуары, более чем двадцатилетний опыт ведения безнадежной войны в Азии сжатый в наставление по тактике. Десятки если не сотни эпизодов с подробным разбором ошибок и недостатков применяющихся схем построения, подготовки, обеспечения — словом всего того что и создает на самом деле победу или поражение. Выводы порой очень прямые и нелицеприятные. Рекомендации по изменениям так видимо и оставшиеся нереализованными.
— Отец, думаю следует одевать бронь и браться за оружие, эти, — острие меча указало на врывающихся на стоянку через поваленную с западной стороны ограду, черные фигуры всадников, — похоже не собираются щадить ни младенцев, ни старух.
Пришел на шум Кабир и, вполне резонно заметил, что веревка будет перетираться. Мы с ним, поскольку кузнецом в стойбище был, как оказалась, тоже он, обстоятельно обсудили конструкцию блока и другие способы избежать быстрого истирания. И я, чтобы он не воспринимал его идею как дорогую блажь, обронила, что вообще-то, такая конструкция нужна для того чтобы пробивать скалы если надо добраться до воды, за что получила очень внимательный взгляд, обещающий новый разговор.
Наружу показался наконечник как бы охваченный этой лентой, весь перемазанный черной свернувшейся кровью. Но следовало еще продолжение.
Когда пришкандыбала назад с языком на плече, на последних каплях адреналина, то оказалось, что можно было не спешить — время сейчас неспешное и воюют также. Ну и отлично — меч острием в глину, цевье винтовки на его крестовину — «щелкаю» пальцем «фотографируя» мишени и отслеживая, чтобы система наведения взяла цели на сопровождение. Как там, в наставлении для снайперов — «первыми выбивать командиров», в местных условиях это те, кто побогаче одет с лучшим оружием, второе — «если командиров определить нельзя», то бьем «тех, кто больше всех машет руками».