Лизе казалось, что осмотр не закончится никогда. Ей было очень неловко под внимательными взглядами девяти пар глаз. Она даже покраснела от смущения. Наконец экзекуция закончилась, Лизино состояние признали удовлетворительным, и вся компания переместилась к кровати ее соседки.
Теперь, когда она убедилась, что с ним все хорошо, можно было обижаться, можно было начинать его презирать…
В голове лениво ворочается мысль: «Сейчас она ударится затылком о край ступеньки…» Слышится хлопок — ступенька взрывается фонтаном гранитной крошки… В уши врывается истошный крик… Именно этот крик возвращает ему способность соображать: и хлопок, и фонтан — это не просто так. Это похоже…
О чем он спрашивал? Как ее зовут? Лиза обвела торопливым взглядом кабинет-студию: книги, папки, компакт-диски и ни одной ручки. Как же ей с ним общаться?..
Лиза дернулась, попыталась оттолкнуть Алексея. Тут же активизировался один из «спортсменов», вывернул ей руку за спину. От резкой боли закружилась голова, потемнело в глазах, подогнулись колени.
Она не возражала. Она училась примиряться с обстоятельствами. Смирение — вот ее новая добродетель.