— Да, — ответил я, — но я не враг. Верни мне мое и отпусти. Я поеду своей дорогой.
Я выставил перед собой ладони, защищая глаза, проморгался и заставил себя чуть откинуться всем корпусом, рассматривая все происходящее с достоинством владетельного лорда, перед которым слуги дают представление.
В глазах посветлело, черная фигура опустилась на пол, расползлась там смрадным дымом и рассеялась.
— Разумно, — сказал я, поправился: — Нет, просто резонно. Кого опасаетесь больше всех?
Бобик шире раскрыл глаза от ее гневного голоса, но убедился, что адресовано не ему, довольно зевнул и раскинул шире лапы, милостиво разрешая почесать ему и широкую, как у носорога, грудь.
— Спасибо, — ответил он, — хотя мне все-таки лет немало. А ноги начали подводить, долго ходить не могу, нужен отдых… Вы проездом или стремились именно сюда?