- Нормально, вышли в море, плывем домой.
А еще, я это и сам заметил при осмотре лагерей, - аиотееки умели заранее планировать свои города и поселения. И по словам того же Уцскоца, - их город возводился по следующей схеме. - С запада на восток, шла главная улица, полагаю, символизирующая Путь Икаоитииоо. Потому как, по словам Уцскоца, немало повкалывавшего на строительстве Столицы, никто не смел прерывать ее путь другими застройками.
Словно на каких-то показательных учениях, - сначала в ров полетели фашины, (хотя по хорошему, наши и так перепрыгнули бы его на раз), на них настелили мостик, по которому, на вал взлетела штурмовая оикия, с парой лестниц на перевес. (сколько времени я вчера потратил, на обучение измерения высоты стены, по тени, которую она бросает на землю. ...И сколько нервов!).
- Я бывал в горах. - Усмехнулся Хииовитаак. - Однако никогда ничего подобного не видел.
...Вот в таком настроении мы и вошли в славную, и почти уже родную Олидику. ...Ну по крайней мере, - благодаря олидиканским бабам у нас тут было столько родни, что уж чужими мы тут точно не были.
Короче, - раннее утро еще прикрыто туманной дымкой, сквозь которую пробиваются первые солнечные лучики. И даже море в эти часы, кажется особенно умиротворенным и благостным, не ревя, а лишь мурлыкая, вспениваясь о рифу и скалы около входа в бухту. Мирно выходящие на свой ежедневный промысел караван рыбацких лодок, так и просятся на картину Айвазовского. - Идеалистическая картинка одинаковая для всех времен и эпох. Пройдет тыща, две, три, лет, а все так же, каждое утро из этого рыбацкого поселка, из этой бухты, будет выходить караван лодок на промысел рыбы насущной*. И так же, за эти две-три тыщи лет, в нравах и быте этих рыбаков, не произойдет никаких существенных перемен. Разве что лодки станут чуточку побольше и повместительней, а дома покрепче и попросторней. А в остальном, - изо дня в день, из века в век, - вечно повторяющаяся картинка, утреннего выхода в море, чтобы проверить сети, или поставить новые.