В силу вышеуказанных причин я с энтузиазмом взялся за работу, то есть включил паяльник и велел начальнику убираться из комнаты и не заходить сюда до вечера, потому как свободному полету инженерной мысли не должны мешать никакие отвлекающие факторы.
– Так ты тогда и думай про тот пляж, а не про знакомых! Прямо сейчас будем снова пробовать или чуть позже? Я бы советовал немного обождать. Пообедать, например, да и потом тут уже несколько дам на тебя вполне определенно заглядывались. Если хочешь, могу показать, каких именно, тогда тебя после общения с ними точно не потянет куда не надо. Мечтать будешь об уединенном месте, где вообще никого нет!
Попаданец передал мне две полосы с шуруповертом, нырнул в трюм и сразу свернул налево. Я пролез за ним, но мой путь лежал направо. После нас в трюм просунулись мангареванцы и потащили в гараж ящик с большим шаром. Я тем временем вскарабкался по крутой лестнице без перил и оказался под люком. Сейчас он был закрыт, но запереть его можно было только снаружи, что нас категорически не устраивало. Так что я приложил к люку полосу наподобие засова и быстренько ее пришурупил. Затем – вторую, это уже для очистки совести. И, спустившись по лестнице, встал около ящика, в котором, как утверждал дон Хулио, были золотые слитки. Через несколько секунд рядом образовался Попаданец, тоже заблокировавший свой люк. Затем подошли гвардейцы дяди Миши, и мы начали корячиться, ибо чертов ящик при весьма небольших размерах весил, пожалуй, даже побольше двухсот кило.
– Можешь садиться, тут триста пятьдесят метров. Заходи меж вон тех двух кустов на высоте их макушек, начиная от них никаких колдобин нет до самого обрыва.
– Помогу, помогу, – пробурчал я на ходу. – А ты не ползи, давай быстрее ногами перебирай, на пути к спасению-то! Надо же, художник. Ладно, авось и нарисуешь там что-нибудь, а нет – на лесопилке особых талантов все равно не нужно.
– П-помогите, – с трудом выдавил он, – мне оч-чень плохо… вот, может, вам это понадобится, он совсем н-новый…