Они поднялись на четвертый этаж по лестнице, покрытой ковровой дорожкой. Слава усмехнулся: время не властно над такими учреждениями – здесь витал неуловимый дух совка, даже окна на лестничных площадках, через которые нельзя было выглянуть на улицу, были, в общем-то, не окнами, а цветными витражами в виде щита и меча. Не хватало только красных знамен – но их с успехом заменил российский триколор.
Шаргион на экране снова встал «на ноги» параллельно поверхности планеты, и на его выступе-ручке заморгал красный сигнальный огонек.
– Не учи ученого, – усмехнулся Слава, – как-нибудь справимся. Сейчас можете кинуть пару тысяч литров? Я сразу партию сдам, кину деньжонок за кредит, а то срок подходит. Потом мы на звездолете подлетим – загрузите остальное.
В рубке сидели все три дамы и осуждающе смотрели на него, как суд присяжных на брачного афериста, надругавшегося над доверием тридцати девяти сорокапятилетних женщин в самом соку. Ему тут же представилось, что эти три эриннии сейчас грозно спросят: «Как ты посмел обидеть этих несчастных женщин, отобрав у них последнее – надежду на хороший секс!»
– Вы проходите, ребята! Садитесь! – Он радушно кивнул на стулья возле дивана, и Слава с Лерой опустились на них, не зная, как начать разговор.
– Ребята, вы чего? – Коля ошеломленно переводил глаза с сестры на зятя. – Вы и взаправду, что ли… Не верю! Этого не может быть! А откуда пачки денег? Золото? Ну-ка выдайте версию!